Где ты, мама?

Я вчера ошиблась этажом
В  здании тридцатой гор.больницы -
(Это ветхий,  очень старый дом,
Где скрипят тоскливо половицы)
- Как пройти отсюда на массаж?
- Выше…выше… прямо и направо…
Лестничный пролет.  Второй этаж.
За стеклом хирурги-костоправы.
Все не то…  А это что за вход?
(осторожно дверцу открываю)
- Девушка, у нас сейчас обход.
Не мешайте! – (я и не мешаю).
-  Вы к кому?
-  Да, в общем, ни к кому…
-  Ах,  наверно, Вы из меценатов?
-  Из кого? Простите…. не пойму…
-  Проходите в первую палату!
Ладно… От чего бы не пройти,
Раз уж так активно приглашают?
Господи,  куда твои пути
Приведут сегодня? Я не знаю…….
В коридоре сумрачная тишь,
Ожиданье придавило плечи.
Вдруг,  смотрю..….застенчивый малыш
Осторожно  вышел мне на встречу.
(гОда два ему, а, может, три)…
Застеснялся…..поспешил обратно…..
- Стой, хороший мой…. Не уходи!
Но мальчонка убежал в палату……
- Девушка, не стойте у дверей!
Проходите…и располагайтесь…….
Здесь пятнадцать отказных детей.
Поиграйте с ними… Не стесняйтесь…
- Что сказали вы?  Мне не понять…..
«Отказных»? Что значит это слово?
- Господи, ну бросила их мать….
(надо ж быть такою бестолковой!)
-  Бросила? Как это?
-  Да вот так!
Вы как будто первый день на свете!
Ведь в России форменный бардак –
(Все мы, в чем-то,   брошенные дети)……
Надо мной разверзлись небеса -
Как во сне я шла по коридору,
И упрямо горькая слеза
Застилала свет,  мешала взору…..
Пять кроваток к ряду у стены -
(В них лежат трехмесячные крошки).
Дети спят….  возможно, видят сны…..
Тихо солнце льётся  из окошка.
Медленно на цыпочки  встаю:
Кто там плачет?
-  Ладушка… проснулась?
Успокойся……… Баюшки-баю…
Ах, как сладко-сладко потянулась…
Я беру на руки малыша:
- Так…..  штанишки мокрые… Бывает… -)))
Ну не плачь, - шепчу я, чуть дыша, -
Мы сейчас пеленки поменяем….
- «Доченька»… хорошая  моя…-
Подношу к губам твои ладошки, -
Мама здесь….. сегодня мама – я…..
Всё  по правде… всё не понарошку….
Девочка глядит в мои глаза,
И в улыбке растянулся ротик……..
Я молчу…… не знаю, что сказать….
Робко глажу спинку и животик……
Маленькими ручками дитя
Обхватило вдруг меня за шею,
И прильнуло с нежностью…. любя.
(я собою больше не владею)
Не могу сдержать горячих слёз,
Поправляя сбитую подушку,
Задаю бессмысленный вопрос:
Где же  мать – беспечная  кукушка?
Милая, ну, как же ты могла?!!!
Как? Ребенка подарила миру,
Чтоб затем, лишив его тепла,
Укатить транзитным пассажиром?
Не виню……Поверишь???    Видит Бог:
Знаю все о женской трудной доле……
Мир безумен….мир порой жесток -
(сердце разрывается от боли….).
Вот вошел в палату карапуз,
Ножками едва передвигая:
- Стоп… Не падать! Господи… Иисус!
Что мне делать с вами? Я не знаю….
Сколько здесь печальных добрых глаз!
Как согреть вас всех, помилуй, Боже…
- Я иду…бегу к тебе..… сейчас…..
- Как его зовут?
- Его? Сережа…..
- Ну, Сергунька…. Ты уже большой….
Нам ходить давно пора учиться!
Дай мне ручку… шаг… теперь второй…
Так… еще…… а ну-ка не лениться!
Молодец! Серега, ты герой……..
Скоро будешь бегать – не догонишь…
Леночка, не плакать… я с тобой…..
Не вертись! – бутылочку уронишь…
Пей, моя родная, молочко…
Подрастай……И будь всегда здорова….
Знаю-знаю… это не легко…
Ну-ка пей! -)) - уважь труды коровы…..

………………….

Я вчера ошиблась этажом
В здании тридцатой гор.больницы.
Ночь….. Гроза….  И первый майский гром…
(мне сегодня слишком плохо спится…)

Весна

" Моему коту "
                         Какие люди все-таки , жестоки
                         Не дрогнула у них рука
                         Когда зверей невинных убивают
                         Мне сложно , подобрать слова ...

                         Могу сказать , за все придет расплата
                         Она так неизбежна и близка
                         И бумерангам все вернется
                         Соседям - живодерам , палачам .

                         Как мир , жесток
                         Но так бывает
                         Котов " невинно " убивают ...

                          11 . 09 . 2011 г. 
                           Evgenia L.

Осень опять надевается с рукавов,
электризует волосы - ворот узок.
Мальчик мой, я надеюсь, что ты здоров
и бережёшься слишком больших нагрузок.
Мир кладёт тебе в книги душистых слов,
а в динамики - новых музык.

Город после лета стоит худым,
зябким, как в семь утра после вечеринки.
Ничего не движется, даже дым;
только птицы под небом плавают, как чаинки,
и прохожий смеется паром, уже седым.

У тебя были руки с затейливой картой вен,
жаркий смех и короткий шрамик на подбородке.
Маяки смотрели на нас просительно, как сиротки,
море брызгалось, будто масло на сковородке,
пахло темными винами из таверн;

Так осу, убив, держат в пальцах - "ужаль. ужаль".
Так зареванными идут из кинотеатра.
Так вступает осень - всегда с оркестра, как Фрэнк Синатра.

Кто-то помнит нас вместе. Ради такого кадра
ничего,
ничего,
ничего не жаль.

(Вера Полозкова)

Здравствуйте   
                        sunrizen СПАСИБО , за поддержку и понимание !!!

Я подарю тебе
Платье из бабочек
Белых и пестрых,
Я подарю тебе зонтик
Из ласточек -
Мне это просто.

Я подарю тебе
Домик из музыки
Самой красивой,
Будет в нем мебель
Из солнечных лучиков,
Мебель на диво.

Я подарю тебе
Песню из жемчуга
И изумрудов...

З.Горн /отрывок/

там где навсегда...

Криспи

от камелота и до камеруна
руны моих песен зовущие к себе струны
ветром переносимые пока переносимы ветром
веришь ли над хиросимою тоже лето
солнечное пятнышко скачет мечется по потолку автобуса
приоткрой мне форточку я хочу улететь
глобусы пораскатаны в бесконечные мёбиусы
порванными цепочками мы ничуть не те
было никогда не было болью или просто небо ля-ми
поющее по проводам облачными волнами полуобесцвеченными
линиями точками там где мы необесточенные
пусть и непрорисованные пока ещё доверчивыми
смайликами маленькими тайнами необитаемыми
музыками вечером за утренней бесконечностью
времени тающего за каждым углом доктором
тостером не лечат пойми говорит не ле-чат...

08.09.11

мангусты августа...

Криспи
ветер перекатывает по асфальту пластиковый стаканчик
был он когда-то полон или никогда не был
теперь неважно

поверх кустов на меня смотрит великан
пока я перехожу железнодорожную ветку думая о маленьком чёрном кролике
сбежавшем из клетки
живущем посреди трёх деревьев неподалёку от забора
вопреки собакам и людям
маленький храбрый кролик

на фабрике снов
пекут пирожки

странная штука поцелуй бабочки
на лету в губы...

01.02.04.08.11

О книге Посейте мечты - вырастут чудеса. 

Любовь и осень в чем-то вы похожи,
В вас красота и грусть одновременны,
Что душу так внезапно растревожат,
И след оставят в сердце непременно.

Любовь и осень в чем-то вы созвучны
Высокими и низкими тонами,
Печаль и радость слиты, неразлучны,
Плывут морскими  сильными  волнАми.

Любовь и осень в чем-то вы едины –
Приходом ярким и уходом  серым,
Но нет прекрасней жизненной картины -
Хотя б недолго быть единым  целым.

Лариса Кузьминская

Писала я когда-то на веточке "Не попса" (пост 384)
"Не попса!" (с)

Ура!  Наконец-то нашла вторую песню про братьев-селезней.

С кровью из клюва, тепел и липок,
шеей мотая по краю ведра,
в лодке качается гусь, будто слиток
чуть черноватого серебра.

Двое летели они вдоль Вилюя.
Первый уложен был влет, а другой,
низко летя, головою рискуя,
кружит над лодкой, кричит над тайгой:

*Сизый мой брат, появились мы в мире,
громко свою скорлупу проломя,
но по утрам тебя первым кормили мать и отец,
а могли бы - меня.

Сизый мой брат, ты был чуточку синий,
небо похожестью дерзкой дразня.
я был темней, и любили гусыни
больше - тебя, а могли бы - меня.

Сизый мой брат, мы и биты и гнуты,
вместе нас ливни хлестали хлестьмя,
только сходила вода почему-то
легче с тебя, а могла бы - с меня.

Сизый мой брат, истрепали мы перья.
Люди съедят нас двоих у огня, --
не потому ль, что стремленье быть первым
ело тебя, пожирало меня?

Сизый мой брат, мы клевались полжизни,
братства, и крыльев, и душ не ценя.
Разве нельзя было нам положиться:
мне - на тебя, а тебе - на меня?

Сизый мой брат, я прошу хоть дробины,
зависть свою запоздало кляня,
но в наказанье мне люди убили
первым - тебя, а могли бы - меня...
Сизый мой брат...
Сизый мой брат...
Сизый мой брат...*

(Стихи - E. Eвтушенко)

Вот ещё, понравилось.)

Лина,
И тебе спасибо за красивое стихотворение и за лисичку! Хитрюшка,мышку поймала.
Очень мне нравятся эти зверьки.

Ольга Берггольц
 
БАБЬЕ ЛЕТО

Есть время природы особого света,
неяркого солнца, нежнейшего зноя.
Оно называется
                          бабье лето
и в прелести спорит с самою весною.

Уже на лицо осторожно садится
летучая, легкая паутина...
Как звонко поют запоздалые птицы!
Как пышно и грозно пылают куртины!

Давно отгремели могучие ливни,
всё отдано тихой и темною нивой...
Всё чаще от взгляда бываю счастливой,
всё реже и горше бываю ревнивой.

О мудрость щедрейшего бабьего лета,
с отрадой тебя принимаю... И всё же,
любовь моя, где ты, аукнемся, где ты?
А рощи безмолвны, а звезды всё строже...

Вот видишь - проходит пора звездопада,
и, кажется, время навек разлучаться...
...А я лишь теперь понимаю, как надо
любить, и жалеть, и прощать, и прощаться.

Читала сегодня стихи Инны Мень. Принесла вам.

Простая монетка на счастье,
Осенние листья по ветру,
В вечерней симфонии страсти
Сужается жизненный спектр…

Простая монетка на счастье,
Сужается жизненный спектр,
Бездонное небо на части
И тело, как связанный вектор…

В бездонное небо на части,
В любовь на разрыве аорты…
Простая монетка на счастье
И прошлое начисто стерто…

Простая монетка на счастье...

Инна Мень Петрова

Здравствуйте
                       
                                      Иван Бунин " Листопад "
                             
            Лес, точно терем расписной ,
            Лиловый , золотой , багряный ,
            Веселой , пестрою стеной
            Стоит над светлою поляной .

            Березы желтою резьбой
            Блестят в лазуре голубой ,
            Как вышки , елочки темнеют ,
            А между кленами синеют
            То там , то здесь в листве сквозной
            Просветы в небо , что оконца
            Лес пахнет дубом и сосной
            За лето высох он от солнца
            И осень тихою вдовой
            Вступает в пестрый терем свой ...

Всем приветик!!!   

Есть память, словно капельки росы,
Сверкающие в солнечных лучах...
Когда забыв и думать про часы,
На них смотрю, и так легко молчать...

Есть память, словно капельки вина,
Так жарко обжигающие кровь...
И я их пью, когда встаёт луна,
Когда и так понятно все без слов...

Есть память, словно камешки на дне
Реки с водой, прозрачной ледяной...
Я их не трону... и они во мне
Живут звенящей странной тишиной...

Есть память листопад и снегопад,
Есть память - дождь, смывающий следы...
Есть память, словно сладкий нежный яд,
Есть память как увядшие цветы...

...и стоит только лишь закрыть глаза,
Саму себя на волю отпустить...
Есть память, только нет пути назад,
Все можно вспомнить... но не повторить...

Дарья Яшенко

8 октября-День рождения Марины Цветаевой.

Осень в Тарусе
     Ясное утро не жарко,
     Лугом бежишь налегке.
     Медленно тянется барка
     Вниз по Оке.

     Несколько слов поневоле
     Всe повторяешь подряд.
     Где-то бубенчики в поле
     Слабо звенят.

     В поле звенят? На лугу ли?
     Едут ли на молотьбу?
     Глазки на миг заглянули
     В чью-то судьбу.

     Синяя даль между сосен,
     Говор и гул на гумне...
     И улыбается осень
     Нашей весне.

     Жизнь распахнулась, но всe же.
     Ах, золотые деньки!
     Как далеки они. Боже!
     Господи, как далеки!

Точно,не спроста.  
В честь неё и назвали.А ещё 8 октября-День памяти Сергия Радонежского.
Так,что если бы я была мальчиком,то была бы Сергеем.

Танюша,большое тебе спасибо!

Пастернака я тоже очень люблю.
ЗОЛОТАЯ ОСЕНЬ Осень. Сказочный чертог,
Всем открытый для обзора.
Просеки лесных дорог,
Заглядевшихся в озера.

Как на выставке картин:
Залы, залы, залы, залы
Вязов, ясеней, осин
В позолоте небывалой.

Липы обруч золотой —
Как венец на новобрачной.
Лик березы — под фатой
Подвенечной и прозрачной.

Погребенная земля
Под листвой в канавах, ямах.
В желтых кленах флигеля,
Словно в золоченых рамах.

Где деревья в сентябре
На заре стоят попарно,
И закат на их коре
Оставляет след янтарный.

Где нельзя ступить в овраг,
Чтоб не стало всем известно:
Так бушует, что ни шаг,
Под ногами лист древесный.

Где звучит в конце аллей
Эхо у крутого спуска
И зари вишневый клей
Застывает в виде сгустка.

Осень. Древний уголок
Старых книг, одежд, оружья,
Где сокровищ каталог
Перелистывает стужа.

Отредактировано Sunrizen (2011-10-11 20:44:25)

   А вот еще у Пастернака:
Мне снилась осень в полусвете стёкол,
Друзья и ты в их шутовской гурьбе,
И, как с небес добывший крови сокол,
Спускалось сердце на руку к тебе.
Но время шло, и старилось, и глохло,
И паволокой рамы серебря,
Заря из сада обдавала стёкла
Кровавыми слезами сентября.
Но время шло и старилось. И рыхлый,
Как лёд, трещал и таял кресел шёлк.
Вдруг, громкая, запнулась ты и стихла,
И сон, как отзвук колокола, смолк.
Я пробудился. Был, как осень, темен.
Рассвет, и ветер, удаляясь нёс,
Как за возом бегущий дождь соломин,
Гряду бегущих по небу берез.
Как мне нравится!))

у него без неё остывает эспрессо-маккиято
где-то в центре Москвы, в опустевшем под вечер кафе
так случается пятую осень и есть вероятность,
через год он поставит ещё один прочерк
в графе...

у неё без него поутру леденеют ладони.
листья падают вниз, оставляя круги на воде.
возвращаясь домой, она едет в последнем вагоне.
так случается пятую осень
и есть ли предел?

всё течёт как всегда -
без эмоций, интриг и загадок.
в ночь с субботы на зиму опять переводят часы...

у него без неё череда аварийных посадок,
у неё без него и посадочной нет

полосы...

Алиса Альварес

Всем здравствуйте!

А что будет завтра?
- А завтра приходит сентябрь,
И будет тревожно кружиться оторванный лист,
Он в ветре прохладном немного продрог и озяб,
Но что тут поделать? Природы осенней каприз...
И осень одетая вся - Золотая, в багровый сюрприз.
- А что будет с летом?
- А лето на время уйдёт,
И спрячется где-то… за синей полоскою в лес,
Всю осень и зиму на юге земли пропадёт.
Оно до весны в облаках очень тихо уснёт,
Да много у лета таинственных, сказочных мест...
- А что будет с солнцем?
- А солнце нам будет светить,
Но только не так, как светило весенней порой,
Скользнёт на мгновение, осветит, уйдёт,
Оно притаится за тучами, как за горой...
С осенним дождём, что на землю прольёт.
Его будет трудно, средь той непогоды найти,
Закружатся в вальсе осеннем с деревьев листы.
С безумством погоды осенней приходят мечты.
- А что будет с нами?
- А с нами останется дождь,
По крышам стучать, и заглядывать в наше окно,
Под зонтик заставит нас спрятаться дождь…
- Так осень уйдет, и наступит зима?
- всё верно мой друг, а за ней и зима...
Ты её появления друг мой наверно не ждёшь,
Да, снег белый – белый, а с ним - Новый год.
Метели и вьюги зима в феврале принесёт,
И реки, озёра замёрзнут, окутает лёд.
- Февраль улетит, и придёт к нам Весна?
- Всё верно дружочек, наступит рожденья пора,
Прольются капели, нальются водою ручьи,
Родиться подснежник, Весна прилетит.
Деревья проснутся, вернутся в леса к нам грачи,
И ясное солнышко будет нам чаще светить.
А с ним и тепло к нам на землю придёт,
Покроется зеленью всё, и в ковре расцветёт.
- А лето вновь будет? А лето придёт?
- Да, Лето дружок за Весной прилетит,
Проснётся, из стран, где гуляло, придёт.
Из леса, что видим за синею полоской,
И нас не забудет дружок, наградит.
Поедем на море дружок, там, где грот наш шумит.
И мы отдохнём, там, где берег морской,
Вдыхать аромат всех прелестных и нежных цветов,
Любуясь, дружок, лепестками от роз, и их рос,
И будут нам петь соловьи, заливаясь вновь трелью,
А мы умываться с тобою на росах с капелью.
Вот так и меняется всё, как цветное кино...
- А что будет с миром?
- Да с ним будет всё хорошо,
Изменчиво время, взлетаем мы вверх или вниз,
На то она жизнь, чтобы время менять, как каприз.
Ты жёлтый листок, как счастливый билетик нашла,
И дальше пойдёшь в эту яркую, долгую жизнь.

Василий Ива

Как здорово! Аля!

Мне снится город. Я его не помню
Залив, каналы... Обручи мостов
Мне снится город. Прямо к изголовью
Листом кленовым прикорнуть готов
Мне снится город. Тот, в котором жили
Мои герои сотни тысяч лет.
Спешили в гости, головы кружили,
Кляли в тоске надменный высший свет!
Мне снится город... Старый и красивый.
Избалованный серебром луны
Я от него беру бесстрашье силы —
Записывать нагаданные сны.
Его аллеи, фонари и камни
Лежат на сердце, словно письмена.
Я памятью их почерпну устало
И подниму с колодезного дна.
Мне снится город. Смежив веки улиц,
Он сам в густую дрему погружен
Еще шалуньи-рифмы не проснулись
И я во сне не верю в этот сон!!
Мне снится город. С тысячью названий.
Запавший в сердце — тайно, как секрет.
Вплывает в окна город утром ранним
Он лишь в душе. Его на карте нет.

С. Макаренко

«Мне милее и дороже человека нигде не сыскать…»

На канале «Россия» 17 января 2005 года состоялась премьера документального фильма «Последняя осень Юлии Друниной». Мой рассказ сложился под впечатлением от увиденного…

Теперь не умирают от любви —
насмешливая трезвая эпоха.
Лишь падает гемоглобин в крови,
лишь без причины человеку плохо.

Теперь не умирают от любви —
лишь сердце что-то барахлит ночами.
Но «неотложку», мама, не зови,
врачи пожмут беспомощно плечами:

«Теперь не умирают от любви…»

Из интервью с Эльдаром Рязановым («Учительская газета», № 47 за 2002 год):

— А была ли история любви, которая вас потрясла?

— Да, конечно. Это история любви Алексея Каплера и Юлии Друниной… У меня были свои счёты к Каплеру, он ни разу не позвал меня в свою «Кинопанораму», хотя я снял неплохие фильмы к тому времени. На премьере «Иронии судьбы», когда весь зал смеялся, вздыхал, плакал, Каплер и Друнина в середине фильма встали и ушли. Так что я не любил его, не любил Друнину, которая была одним из руководителей Союза писателей, сидела в президиумах. Но для меня, когда я узнал историю их жизни, стало принципиальным сделать картину о любви. Это была история Ромео и Джульетты, уже немолодых, но абсолютно прекрасных…

Они познакомились на сценарных курсах при Союзе кинематографистов в 1954 году — Друниной было 30, а Каплеру 50. А в 1960 году она расстаётся с Николаем Старшиновым, прожив в браке пятнадцать лет. Они расстались, сумев, несмотря ни на что, остаться друзьями.

А. К.

Я люблю тебя злого, в азарте работы,
В дни, когда ты от грешного мира далёк…

Я люблю тебя доброго, в праздничный вечер,…
Заводилой, душою стола, тамадой…

Поседевшим, уверенным, яростным, юным…

Я люблю тебя всякого…

Отныне самым близким для Друниной и самым родным человеком, её судьбой и опорой становится Алексей Яковлевич Каплер.
Юлия Друнина

А всё равно
Меня счастливей нету,
Хотя, быть может,
Завтра удавлюсь…
Я никогда
Не налагала вето
На счастье,
На отчаянье,
На грусть.

Я ни на что
Не налагала вето,
Я никогда от боли не кричу.
Пока живу — борюсь.
Меня счастливей нету,
Меня задуть
Не смогут, как свечу.

Вот об этой погасшей свече, об её счастье и об её отчаянии и будет мой рассказ.

«Безумно страшно за Россию»

Итак, Юлия Друнина, поэт-фронтовик, секретарь Союза писателей, член многих редколлегий, депутат Верховного Совета… просто красивая женщина. В 2004 году ей бы исполнилось 80.

Я только раз видала рукопашный,
Раз — наяву и тысячу — во сне.
Кто говорит,
что на войне не страшно,
Тот ничего не знает о войне.

Именно эти строки принесли ей самую большую известность.

Она была очень разная — Юлечка, как называли её близкие друзья. Очень-очень мужественная — и на фронте, куда пошла добровольно, а потом вернулась после ранения, едва не стоившего ей жизни, и тогда, когда принимала последнее в своей жизни решение. Бескомпромиссная, смешная, наивная, трогательная…

Николая Старшинова, поэта, своего первого мужа, она накормила вместо супа водой, в которой мать варила картошку в мундире, с остатками картофельной шелухи. Было тяжёлое послевоенное время, когда ели, не разбирая вкуса, и Юля подумала, что это грибной суп. Николаю, тем не менее, понравилась пересоленная еда, и только через пятнадцать лет, когда они развелись и пошли после суда в ресторан — обмыть эту процедуру, она призналась в ошибке.

Красивая девушка мечтала «сменить шинель на платьице», но ещё несколько лет ходила в шинели и гимнастёрке, потому что не было денег на наряды.

Это потом Марк Соболь скажет Юле об её втором муже, Алексее Каплере: «Он стянул с тебя солдатские сапоги и переобул в хрустальные туфельки».

В Верховный Совет Юлия Друнина пошла, чтобы защитить армию, которую начали оплёвывать. Не имея сил защитить идеалы своего поколения, поняв, что ничего существенного для своих боевых товарищей она сделать не может, Юлия перестала ходить на заседания Верховного Совета, а потом и вышла из депутатского корпуса…

В августе 1991 года Юлия Друнина вместе с другими россиянами защищала Белый дом. А через три месяца, 20 ноября, ушла из жизни добровольно.

Николай Старшинов считал, что уйти она хотела не старой и беспомощной, а здоровой, сильной и красивой. Наверняка в его памяти всё ещё жила юная 20-летняя Юлечка. Такой он её запомнил и поэтому объяснял её добровольный уход из жизни чисто женскими мотивами:

Я знаю, что Алексей Яковлевич Каплер относился к Юле очень трогательно — заменил ей и мамку, и няньку, и отца. Все заботы по быту брал на себя. Но после смерти Каплера, лишившись его опеки, она, по-моему, оказалась в растерянности… Вообще она не вписывалась в наступавшее прагматическое время, она стала старомодной со своим романтическим характером.

Наверное, и в этом была одна из причин. Но как объяснить тогда записку на входной двери дачи, обращённую к зятю: «Андрюша, не пугайся. Вызови милицию, и вскройте гараж»? (В гараже она отравилась выхлопными газами автомобиля). Это слова очень мужественного человека!

… Почему ухожу? По-моему, оставаться в этом ужасном, передравшемся, созданном для дельцов с железными локтями мире такому несовершенному существу, как я, можно только имея крепкий личный тыл… А я к тому же потеряла два своих главных посоха — ненормальную любовь к старокрымским лесам и потребность «творить». Оно и лучше уйти физически не разрушенной, душевно не состарившейся, по своей воле. Правда, мучает мысль о грехе самоубийства, хотя я, увы, не верующая. Но если Бог есть, он поймет меня. 20.11.91

Из стихотворения «Судный час»:

… Ухожу, нету сил.
Лишь издали
(Всё ж крещёная!)
Помолюсь
За таких вот, как вы, —
За избранных
Удержать над обрывом Русь.

Но боюсь, что и вы бессильны.
Потому выбираю смерть.
Как летит под откос Россия,
Не могу, не хочу смотреть!

«Средь них пострадавший от Сталина Каплер…»

Алексей Каплер родился в сентябре 1904 года в Киеве, на Подоле.

Революция, гражданская война, и одновременно страстное увлечение театром. В ближайших друзьях — Сергей Юткевич и Григорий Козинцев, будущие корифеи советского кинематографа.

Киев, Петроград, потом Одесса… Затем Каплер возвращается в Киев и становится режиссером двух фильмов — «Право на женщину» (1930) и «Шахта 12-28» (1931), которые так на экран и не вышли, поскольку оба были запрещены. Но впоследствии Каплер не раз говорил о том, что украинская школа операторского искусства — одна из лучших в мире…

Он автор сценариев многих известных фильмов, в том числе «Три товарища», «Полосатый рейс», «Человек-амфибия». Но настоящий успех ему принесло участие в создании фильмов Михаила Ромма «Ленин в Октябре» и «Ленин в 1918 году» — с Борисом Щукиным в роли Ленина.

Люди постарше должны помнить знаменитую телевизионную «Кинопанораму» и её ведущего — Алексея Каплера. Его популярность была воистину грандиозна — «Кинопанораму» смотрели все. Однажды Каплер запнулся (а эфир — прямой, заметьте), попытался что-то вспомнить, но сразу не смог. «Погодите минутку, — обратился он к зрителям, — я сейчас вспомню…». Так и сидел, помешивая ложечкой чай, молчал… Он мог себе это позволить — настоящий артист, любимец всех советских людей.

Берия и Аллилуева Не меньшую известность получил Алексей Каплер и своим романом со Светланой Аллилуевой, дочкой самого Сталина. На снимке справа — маленькая «советская принцесса» на коленях у доброго дяди Лаврентия.

История взаимоотношений Алексея Каплера и Светланы Аллилуевой представляет немалый интерес и сама по себе. Вероятно, её неправильно было бы рассматривать только в личностном плане, безотносительно к общей обстановке в стране на фоне проходивших в то время изменений во внутренней политике. Но обо всём этом нужно было бы говорить отдельно.

А вот как через много-много лет — в своих воспоминаниях, озаглавленных «Двадцать писем к другу» — рассказала о романе с Каплером сама Светлана Аллилуева:

Аллилуева … В ту же зиму 1942-43 года я познакомилась с человеком, из-за которого навсегда испортились мои отношения с отцом, — с Алексеем Яковлевичем Каплером.

Всего лишь какие-то считанные часы провели мы вместе зимой 1942-43 года, да потом, через одиннадцать лет, такие же считанные часы в 1956 году — вот и всё… Мимолётные встречи сорокалетнего человека с «гимназисткой» и недолгое их продолжение потом…

В первый момент мы оба, кажется, не произвели друг на друга никакого впечатления…

Нас потянуло друг к другу неудержимо…

Люся приходил к моей школе и стоял в подъезде соседнего дома, наблюдая за мной. А у меня радостно сжималось сердце, так как я знала, что он там…

Люся был для меня тогда самым умным, самым добрым и прекрасным человеком. От него шли свет и очарование знаний. Он раскрывал мне мир искусства — незнакомый, неизведанный…

Люся возвратился из Сталинграда под Новый, 1943-й год. Вскоре мы встретились, и я его умоляла только об одном: больше не видеться и не звонить друг другу. Я чувствовала, что всё это может кончиться ужасно…

Тучи сгущались над нами, мы чувствовали это. В последний день февраля был мой день рождения, — мне исполнилось тогда 17 лет…

А на следующий день, 2-го марта 1943 года, когда он уже собрался ехать, пришли к нему домой двое и попросили следовать за ними. И поехали они все на Лубянку… Люсю обыскали, объявили ему, что он арестован. Мотивы — связи с иностранцами…

Обо мне, разумеется, не было произнесено ни одного слова. Так началась для Люси иная жизнь, которая продолжалась для него, начиная с этого дня, десять лет…

В июле 1953 года, ему сказали: «Вы свободны. Можете идти домой. Какой ваш адрес? Куда бы вы хотели позвонить?»…

А ещё через год, на II-м Съезде советских писателей в Кремле, в залитом огнями Георгиевском зале я встречаю Люсю — через одиннадцать лет после того, как мы виделись в последний раз…

Каплер Итак, десять лет… Срок по меркам того времени, разумеется, не слишком большой. Справа вы видите фрагмент снимка, на котором изображён Алексей Каплер во время вынужденного пребывания в Воркуте.

Интересный нюанс. Л. Агранович, навестивший Каплера в заключении, рассказывает об этом снимке:

… это мы с Каплером читаем газету «Культура и жизнь» с постановлением о Зощенко и Ахматовой. Впрочем, нижняя половина этого снимка, на котором вся эта хреновина отчётливо читалась, аккуратно отрезана — сказался зэковский опыт Каплера. На снимке был отчётливо виден заголовок. А это между тем номер нового органа ЦК партии.

«Незаменимых нет»?.. «Нет заменимых»

На кладбище В посёлке Старый Крым на кладбище есть две парные могилы. В одной из них похоронены писатель Александр Грин и его жена, в другой — Алексей Каплер и поэтесса Юлия Друнина. Здесь и в Коктебеле они бывали и вместе, и отдельно. В 1979 году, когда Каплер умер, он был похоронен, согласно его воле, на кладбище Старого Крыма.

Вот лишь несколько строк из поэмы Юлии Друниной под названием «Ноль три», посвящённой памяти Алексея Каплера:

Люди плакали, медь рыдала,
Полутьма вытесняла свет.
По дороге лишь я видала
Удалявшийся силуэт.

Есть основания предполагать, что о своём возможном добровольном уходе из жизни Юлия Владимировна думала не менее года, а на чёрной мраморной плите, рядом с именем мужа, было оставлено место и для её имени.

Старый Крым — последняя
обитель.
Чёрный камень — всё как
в страшном сне…
Не судите, люди, не судите:
Здесь лежать положено и мне.

Каплер любил женщин, а они любили его, и романов у него было предостаточно. Он красиво ухаживал за женщинами, даже при самых, казалось бы, не подходящих для этого обстоятельствах. Но Юлия Друнина стала его последней и самой большой любовью. Они прожили вместе четверть века, но любили друг друга так, будто встретились вчера, и надолго расставаться просто не могли.

А это строчки бесчисленных телеграмм, которые Алексей присылал ей, когда они расставались:

«Прошу считать эту телеграмму формальным объяснением в любви с просьбой вашей руки, а если возможно, то и сердца. Давай с самого начала, согласен вздыхать и крутиться вокруг. Один полуинтеллигент»

«Сидел дома, занимался, и вот меня выстрелило срочно бежать на телеграф, сказать, что я тебя люблю, может быть, ты не знаешь или забыла. Один тип»

«Планерское. Дом творчества, Друниной. Уже третий час ночи. Уже уложил вещи. Есть потребность признаться, что очень тебя люблю, моя бесконечно дорогая. Опять Каплер»

«Джанкой поезд тридцать первый вышедший Москвы двадцать четвертого декабря вагон тринадцатый место двадцать пятое пассажиру Друниной доброе утро Каплер»

И из письма, когда Алексею Каплеру было уже больше семидесяти:

Пойми, моя такая дорогая, — я еще «развивающаяся страна» — и буду возле тебя становиться лучше, бережнее к тебе, к нашей любви… ты — мой дом на земле.
Друнина и Каплер

Ты — рядом, и всё прекрасно:
И дождь, и холодный ветер.
Спасибо тебе, мой ясный,
За то, что ты есть на свете.

Спасибо за эти губы,
Спасибо за руки эти.
Спасибо тебе, мой любый,
За то, что ты есть на свете.

Ты — рядом, а ведь могли бы
Друг друга совсем не встретить…
Единственный мой, спасибо
За то, что ты есть на свете!

Юлия Друнина
Легка. По-цыгански гордо...

Легка. По-цыгански гордо
Откинута голова.
Техасы на узких бедрах,
Очерчена грудь едва.
Девчонка, почти подросток,
Но этот зеленый взгляд! -
Поставлены чуть косо,
По-женски глаза глядят.
В них глубь и угроза моря,
В них отблеск грядущих гроз...
Со смуглою кожей спорит
Пшеничный отлив волос.
Легка, за спиною крылья -
Вот-вот над землей вспорхнет...
Неужто такими были
И мы в сорок первый год?..

Мариночка, как к месту эти стихи Друниной! Образ такой нам всем знакомый!

Осень – она не спросит,
Осень – она придёт.
Осень – она вопросом
В синих глазах замрёт.
Осень дождями ляжет,
Листьями заметёт...
По опустевшим пляжам
Медленно побредёт.

Может быть, ты заметишь
Рыжую грусть листвы,
Может быть, мне ответишь,
Что вспоминаешь ты?
Или вот это небо,
Синее, как вода?...
Что же ты раньше не был,
Не приходил сюда?

Пусть мне не снится лето,
Я тебе улыбнусь.
А под бровями где-то
Чуть притаится грусть.
Где-то за синью вёсен
Кто-нибудь загрустит...
Молча ложится осень
Листьями на пути...

Ирина Левинзон

    

Роберт Рождественский.
Cнег

  Этой ночью
           первый снег летел в окно.
Этим утром
           снег идти не перестал...
Так идёт он, будто кто-то озорно,
как в бутылке,
               все окрестности взболтал.
И не знает снег,
                 куда лететь ему,
где найти ему
              местечко для жилья.
И забыл он, где земля,
                       зачем земля?
почему трава и зелень почему.
То идёт он сверху вниз,
                        то снизу вверх —
озабоченный,
             растерянный,
                          чудной...
Я прекрасно понимаю
                    первый снег,
потому что так же было и со мной.
Время встало.
              А потом пошло назад!
Все часы на свете
                  канули во тьму.
И забыл я, что сказать.
                        Зачем сказать.
Почему смеяться,
                 плакать почему.
Шла за осенью
              весна,
                     потом — зима.
Позабыл я все слова,
                     все имена.
Позабыл я даже то,
                   как ты нужна, —
ты об этом мне напомнила
                         сама.
Очень гордая
             сама пришла ко мне,
равнодушие обидное стерпя.

На твоих ресницах
                  тает первый снег...
Чтоб я делал,
              если б не было тебя?!

Поздравляю с первым снегом!! Зима - это хорошо)))
Засыпет снег дороги,
Завалит скаты крыш.
Пойду размять я ноги:
За дверью ты стоишь.

Одна, в пальто осеннем,
Без шляпы, без калош,
Ты борешься с волненьем
И мокрый снег жуешь.

Деревья и ограды
Уходят вдаль, во мглу.
Одна средь снегопада
Стоишь ты на углу.

Течет вода с косынки
По рукаву в обшлаг,
И каплями росинки
Сверкают в волосах.

И прядью белокурой
Озарены: лицо,
Косынка, и фигура,
И это пальтецо.

Снег на ресницах влажен,
В твоих глазах тоска,
И весь твой облик слажен
Из одного куска.

Как будто бы железом,
Обмокнутым в сурьму,
Тебя вели нарезом
По сердцу моему.

И в нем навек засело
Смиренье этих черт,
И оттого нет дела,
Что свет жестокосерд.

И оттого двоится
Вся эта ночь в снегу,
И провести границы
Меж нас я не могу.

Но кто мы и откуда,
Когда от всех тех лет
Остались пересуды,
А нас на свете нет?

   Борис Пастернак "Свидание"

zi-ма...

Криспи

странное ощущение что пришла зима
бродит вокруг большая и чужая
тьма за окнами горе dля ума
жадно жалящее холодом окружая
мимо бегущие летящие мимо
зимы случайностями переносимы
мимо скользящие одиночества
к ночи за прочими замороченными
мыслями пробуждаемой памяти
мелочью слёзно омытой с паперти
там где-то в снах отпуская милостиво
милостыню нескольких часов пригорстями
чтобы на утро в прежнее вежливо
вытолкнуть без особой нежности
снежным и тем же что бывшим вечером
нечего крепче время залечит
доктором участковым измученным
бесконечной извечной участью
что-то лечить обходя посписочно
близко не помня кого но искренне
чиркая неразборчивым почерком
строчки пристрочия укороченно
пить и колоть если внутривенное
нервное верное с переменами
к лучшему в случае переносимости
сильно не мучаясь за зимами
тая из памяти за потерями
веря до безнадёжности веря...

07.11.11

Sunrizen,   
Последнее стихотворение Криспи уже есть.

Подцепив на коромысло
Месяц в вёдрах ночь несёт.
Тишина струится в мысли
Словно мёд из теплых сот.

Чугунком в кривом ухвате
В камышах чернеет пруд.
Воду спинами взлохматив
Карпы к заводи плывут.

В телогрейку завернувшись
Я у костерка дремлю.
Грею тело, грею душу,
Комаров чуть-чуть кормлю.

Подложив ладонь под щёку,
Забываюсь в сладком сне.
Как же хорошо, ей богу,
В этом месте спится мне.

Игорь Дань

Отредактировано Лина (2011-11-11 15:43:47)

Уходят люди, словно корабли
Из гавани одной, но разным курсом,
И исчезают в солнечной дали,
Чтоб никогда в ту гавань не вернуться.
Одних стираешь, словно мел с доски,
Других с трудом из сердца вырываешь.
И без одних ты счастливо живешь,
А без других никак не выживаешь…
Одни уходят, не оставив след,
Других следы прибой времен стирает,
А кто-то оставляет шрам в душе,
А кто-то саму душу забирает.
И телефон предательски молчит,
И выживание вошло в привычку,
Но память снова разжигает боль,
Как разжигает сено пламя спички.
И кажется, порой, что это сон,
Что лишь глаза откроешь и проснешься.
Во всех словах, что слышит телефон
Звучит один вопрос: «Скажи, вернешься?»

Ди Ив

Отредактировано Лина (2011-11-12 20:22:54)

Мне грустно, бес. Мне грустно без причин. И тает мир мороженым на блюдце, как сумма очень малых величин… а мне зачем-то хочется вернуться. Вернуться в ночь, вернуться во вчера, в слепое неоправданное лето, и греть глинтвейном наши вечера, и путаться в ладонях и монетах, которые ты вытряхнул, смеясь, из всех своих бесчисленных карманов, а мы на них рассматривали вязь и разбирали реверсы по странам.

Мне грустно, бес. Посмейся надо мной за глупую беспочвенную веру в отсутствие кинжала за спиной и в то, что мир теперь не черно-белый, и будет чайник фыркать по утрам, и кофе в банке на двоих не хватит, а, значит, чашку пьем напополам, и ты такой смешной в моем халате, напяленном спросонья впопыхах. Кусочек масла плавится на тосте, как солнца луч на брошенных стихах, и до щеки дотронуться так просто...

Мне грустно, бес. Тебе пора идти. Не прячь лицо, не прячь – ведь ты не плачешь? Я знаю, нам с тобой не по пути, и рухнет мир, случись оно иначе – расписаны для нас календари чужими равнодушными руками... Глаза в глаза... не надо, не смотри, когда шепнешь: лети, мой ангел. Amen.

Светлана Ширанкова

Дверь полуоткрыта,
Веют липы сладко...
На столе забыты
Хлыстик и перчатка.

Круг от лампы желтый...
Шорохам внимаю.
Отчего ушел ты?
Я не понимаю...

Радостно и ясно
Завтра будет утро.
Эта жизнь прекрасна,
Сердце, будь же мудро.

Ты совсем устало,
Бьешься тише, глуше...
Знаешь, я читала,
Что бессмертны души.

Анна Ахматова

Покрытая снегом, озябшая елка
     Прильнула к окну, подобравши иголки,
     И жадно глядела на елку в огнях,
     Мечтая о собственных радостных днях.

     А елка домашняя, в ярком уборе,
     Вздыхала о ветре, о снежном просторе,
     О том, что она променяла вчера
     На пеструю роскошь и блеск серебра.

     Феликс Кривин

На солнце щурился малыш, вертя в руке кристалл:
     Вот так посмотришь - камень рыж,
     А так посмотришь - ал.
     А так посмотришь - камень желт...

     Малыш еще не знал,
     Что мир, в который он пришел, - один
     большой кристалл.
     И жизнь, что будет впереди, окажется такой:
     Из детства смотришь - цвет один,
     Из старости - другой.
   
Феликс Кривин

Краснеет солнце на закате,
Краснеет солнце на рассвете.
Оно краснеет, на ночь глядя,
Расставшись с ней и снова встретясь.

И день немало озабочен,
Гадает, но спросить не смеет:
Что делало светило ночью,
Что утром так оно краснеет?

Феликс Кривин

Так дымно здесь
и свет невыносимый,
что даже рук своих не различить —
кто хочет жить так, чтобы быть любимым?
Я — жить хочу, так чтобы быть любимым!
Ну так как ты — вообще не стоит — жить.

А я вот всё живу — как будто там внутри
не этот — как его — не будущий Альцгеймер,
не этой смерти пухнущий комочек,
не костный мозг
и не подкожный жир,
а так, как будто там какой-то жар цветочный,
цветочный жар, подтаявший пломбир,

а так, как будто там какой-то ад пчелиный,
который не залить, не зализать…
Алё, кто хочет знать, как жить, чтоб быть любимым?
Ну чё молчим? Никто не хочет знать?

Вот так и мне не то чтоб неприятно,
что лично я так долго шёл на свет,
на этот свет и звук невероятный,
к чему-то там, чего на свете нет,

вот так и мне не то чтобы противно,
что тот, любой другой, кто вслед за мною шёл,
на этот звук, на этот блеск пчелиный,
на этот отсвет — всё ж таки дошёл,

а то, что мне — и по какому праву —
так по-хозяйски здесь привыкшему стоять,
впервые кажется, что так стоять не надо.
Вы понимаете, что я хочу сказать?

Огромный куст, сверкающий репейник,
который даже в джинсы не зашить —
последний хруст, спадающий ошейник —
что там ещё, с чем это всё сравнить?

Так пусть — гудящий шар до полного распада,
в который раз качнётся на краю…
Кто здесь сказал, что здесь стоять не надо?
я — здесь сказал, что здесь стоять не надо?
ну да сказал — а всё ещё стою.

Так жить, чтоб быть
ненужным и свободным,
ничейным, лишним, рыхлым, как земля —
да кто так сможет жить?
Да кто угодно,
и как угодно — но не я, не я.

Дмитрий Воденников

Небольшая для вас смешинка в это прекрасное предзимнее утро:

Фу-фу-фу, как плохо быть толстухой

Декабрина

Мой зывотик стал агломным блюхом.
В голубое платье мне не влезть.
Фу-фу-фу, как плохо быть толстухой.
Мама говолила, если есть
Толтики и всякие там плюски,
Пляники, конфетки или мед,
Выласту и стану я толстуской,
И никто такую не возьмет
Замус, и есё, коль маме верить,
Если стану толстой, то тогда,
Не плалезу ни в какие двели.
Вопцим, будет полная беда.
Я клуцю в задумцивости ухо
И смотлю с тоскою на буфет.
Фу-фу-фу, как плохо быть толстухой.
Только как зе зыть мне без конфет?

Отредактировано shu-shu (2011-11-20 12:55:38)

Был домик в три оконца
В такой окрашен цвет,
Что даже в спектре солнца
Такого цвета нет.

Он был еще спектральней,
Зеленый до того,
Что я в окошко спальни
Молился на него.

Я верил, что из рая,
Как самый лучший сон,
Оттенка не меняя,
Переместился он.

Поныне домик чудный,
Чудесный и чудной,
Зеленый, изумрудный,
Стоит передо мной.

И ставни затворяли,
Но иногда и днем
На чем-то в нем играли,
И что-то пели в нем,

А ночью на крылечке
Прощались и впотьмах
Затепливали свечки
В бумажных фонарях.

Арсений Тарковский

В листве березовой, осиновой,
в конце аллеи у мостка,
вдруг падал свет от платья синего,
от василькового венка.
Твой образ, легкий и блистающий,
как на ладони я держу
и бабочкой неулетающей
благоговейно дорожу.
И много лет прошло, и счастливо
я прожил без тебя, а все ж
порой я думаю опасливо:
жива ли ты и где живешь.
Но если встретиться нежданная
судьба заставила бы нас,
меня бы, как уродство странное,
твой образ нынешний потряс.
Обиды нет неизъяснимее:
ты чуждой жизнью обросла.
Ни платья синего, ни имени
ты для меня не сберегла.
И все давным-давно просрочено,
и я молюсь, и ты молись,
чтоб на утоптанной обочине
мы в тусклый вечер не сошлись.

Владимир Набоков

на краю земли...

Криспи

там где закончатся звёзды
закончится небо закончится земля
мы с тобой просто сидим прижавшись друг к другу
не потому -что холодно а потому что тепло и никто не один
там-нам не нужен воздух мы с тобой сами воздух за кругом
рядом по краю круга над краем круга заснув вокруг
время в спиралях упруго скрутившись хвостами тихо дремлет
сны проплывают в руку под звук дудука небесный звук
медленно огибая перелетает по сферам землю
так ни о чём безмысленно беспечально и не спеша
можно молчаньем рядом сидеть и слушать светлую песню
ввысь улетаний чисел не замечая пока душа
греется с невечерним в ночи свеченьем
там где мы вместе...

*картина Галины Ким

15.11.11

Иногда мне хочется
         взять и стать невидимой,
Спрятаться от мира
         и о всех людей.
А вокруг советчиков
         видимо-невидимо,
Их послать бы попросту
         к тысяче чертей.

Что вы донимаете
        разными советами,
Дайте разобраться
        мне во всем самой.
В жизни всем случается
        путаться с ответами
На вопрос поставленный
        дерзкою судьбой.

Не мешайте в правильном
        думать направлении,
Не сбивайте мысли
        с нужного пути.
Если ошибаться,
        так без сожалений,
Зная, что ошибки
        все, как есть, мои.
                 
И они со временем,
        мною же исправятся.
" На ошибках собственных
        учится дурак".
Значит научусь я,
        пусть другие маются,
Что не стали делать
        в жизни лишний шаг.

Беляночка

Я не грущу, просто снова теряюсь во времени,
Кутаясь в серый халатик ненастного дня...
Дождик бормочет, что где-то в другом измерении
Счастье моё... как живёшь ты теперь без меня?
Так же окно непогодой весь день занавешено,
Долгие сумерки, слякоть, и с ветром дожди?
Так невозможно серьёзно, печально и сдержано
Куришь и смотришь как светят внизу фонари.
Ходики тикают, бьются дождинки на улице,
Осень считает прохожих по  звонким зонтам,
Как там живётся моей неулыбчивой умнице,
Если я здесь так скучаю по этим глазам?
В парке промокшем дорожки листвою засыпаны,
В парке, без птиц улетевших, сезон тишины,
Помнят скамейки как тут, под цветущими липами,
Первым касанием рук были мы смущены...
Жизнь умещается часто в одном лишь мгновении,
В том, что когда-то сбылось и куда-то ушло,
Если б дала ты мне шанс (хоть один!) на прощение,
Может у нас до сих пор было б всё хорошо.
Всё, что осталось - на стенах твои фотографии,
Старые письма вразброс, пожелтевший конверт.
Вот бы однажды ( да хоть на краю географии!)
Встретить тебя и услышать твой голос: привет...

Безымянная Тетрадь

Он младше меня

Декабрина

Он младше меня на одиннадцать лет,
Он любит меня на дубовом столе,
Он гладит неспешно мои волоски,
А я потираю потом синяки -
Следы то ли рук, то ли мыслей вразлет.
Он трогает так, что взрывается лед,
Он смотрит на грани, но видит насквозь,
И страшно немного, что раньше мы - врозь,
И боязно чуть, что так быстро срослись...

Он стелет под ноги мне звездную высь,
Он дарит под утро цветную луну
И ждет, что, уставшая, скоро засну.
И я засыпаю, и вижу во сне,
Как он расцветает планетой во мне
И мир покрывает цветочной пыльцой...

Он так невесомо целует лицо,
Как будто бы я через миг улечу.

Он младше меня, но совсем на чуть-чуть:
На пару улыбок, затерянных там,
Где все дозволяется детским мечтам.

Пишет
~Киана~:
Эту сказку написал подопечный детеныш (по хоспису) моего друга - Мишка, ему 12 лет. С прошлой осени он "отказной" у врачей. Он написал ее на школьный литературный конкурс, но это не так важно. "...Важно, что он хочет, что бы его сказку читали. Что бы чувствовали - кому нужно и кто захочет..." Когда Мишка лежал в реанимации ему пообещали, что его сказку будут еще читать. На сегодня - ему лучше. Но это одно из тех чудес, что мы можем сделать своими руками - что бы исполнилось желание ребенка и сказка прошла более длинный путь. Мишка заслужил это.

Сказка о лунном лучике.

"Жил-был маленький золотистый лунный лучик. Он был совсем тонкий, с трудом пробивался сквозь густые тучи. В сумрачном лесу он часто терялся среди веток, и не мог попасть в комнату через окно, если шторы были задернуты. Он мечтал стать таким, как старшие братья - сильные и яркие солнечные лучи, что бы приносить всем тепло, жизнь и радость.
Лучик печалился: «Неужели я всегда буду таким слабым? Что я смогу сделать хорошего?"
Но однажды красивая серебряная звездочка сказала ему: « - Мы с тобой - особенные. Мы умеем светить ночью и дарить миру волшебство. Просто гори от всего сердца и ничего не бойся!"
И лунный лучик побежал по темной воду реки и нарисовал сверкающую дорожку. Все птицы, рыбы и даже деревья на берегах залюбовались ею. Потом лучик пробрался в открытую форточку одного дома и ласково погладил по щеке малыша, который увидел сказочный сон. Лучик заиграл на лесной листве и помог заблудившемуся олененку найти свою маму.
А к утру он, усталый и счастливый, возвратился домой - в лунный диск. И спрятался там до заката, до следующих подвигов!"

Если вы разместите эту сказку у себя на странице - мы будем очень признательны.

(из интернета)

Мой черный человек в костюме сером!..
Он был министром, домуправом, офицером,
Как злобный клоун он менял личины
И бил под дых, внезапно, без причины.

И, улыбаясь, мне ломали крылья,
Мой хрип порой похожим был на вой,
И я немел от боли и бессилья
И лишь шептал: Спасибо, что живой.

Я суеверен был, искал приметы,
Что мол, пройдет, терпи, все ерунда...
Я даже прорывался в кабинеты
И зарекался: Больше - никогда!

Вокруг меня кликуши голосили:
В Париж мотает, словно мы в Тюмень,-
Пора такого выгнать из России!
Давно пора,- видать, начальству лень.

Судачили про дачу и зарплату:
Мол, денег прорва, по ночам кую.
Я все отдам - берите без доплаты
Трехкомнатную камеру мою.

И мне давали добрые советы,
Чуть свысока похлопав по плечу,
Мои друзья - известные поэты:
Не стоит рифмовать кричу - торчу.

И лопнула во мне терпенья жила -
И я со смертью перешел на ты,
Она давно возле меня кружила,
Побаивалась только хрипоты.

Я от суда скрываться не намерен:
Коль призовут - отвечу на вопрос.
Я до секунд всю жизнь свою измерил
И худо-бедно, но тащил свой воз.

Но знаю я, что лживо, а что свято,-
Я это понял все-таки давно.
Мой путь один, всего один, ребята,-
Мне выбора, по счастью, не дано.

Владимир Высоцкий

И это тоже посвящено Высоцкому(негласно)

Скворец
(А.Макаревич)

Куда нам против природы?
И дело дрянь, и лету конец.
И только, споря с погодой,
Поёт какой - то глупый скворец.

Друзья давно отсвистели
И, улетая, звали с собой:
" А завтра грянут метели,
Кому ты будешь нужен зимой? "

А он, чудак, не мог понять:
Куда улетать,
Зачем его куда - то зовут,
Если здесь его дом,
Его песни,
Его родина тут,
И кому весной его трель нужна,
Ежели весна и без того весна,
И кто сказал,
Что песне зимой конец? -
Совсем не конец!
Что за глупый скворец!
Что за глупый скворец!
Что за глупый скворец!

А люди прятались в шубы
И поднимали воротники.
Какой он, всё - таки, глупый -
Кому теперь нужны смельчаки!
Укрыты снегом аллеи,
И он не изменил ничего,
Быть может, стало лишь чуть - чуть теплее
От одинокой песни его...

А он, чудак, не мог понять:
Куда улетать,
Зачем его куда - то зовут,
Если здесь его дом,
Его песни,
Его родина тут,
И кому весной его трель нужна,
Ежели весна и без того весна,
И кто сказал,
Что песне зимой конец? -
Совсем не конец!
Что за глупый скворец!
Что за глупый скворец!
Что за глупый скворец!